«Расстрельный дом», расположенный в Москве по адресу улица Никольская, дом 23, во времена Советского Союза был местом работы военной коллегии Верховного суда страны.
 
Найти историю этого дома даже в Интернет достаточно сложно. Натолкнулся на публикацию Архнадзора. Достаточно интересная публикация. Дело в том, что Москва сегодня варварски разрушается руководством мэрии Москвы. В угоду инвесторам на месте исторических зданий хотят возводить никому не нужные в таком колличестве торговые и офисные центры. Не хочу комментировать решения мэрии. Но то, что "благодаря" стараниям мэрии Москва теряет исторический облик, превращаясь в одну огромную деревню с высотками, не помнящую своего родства - это очевидно. Очевидно и страшно. Уже утрачены многие памятники истории Москвы. Подошел черед за Расстрельным домом. А ведь этот дом -  достопримечательность столицы.
 
Архивисты, изучавшие документы этого владения, предполагают, что изначально здание могло принадлежать знаменитому роду Хованских. Сначала (17в.) возник прямоугольный объём в глубине владения, во второй половине 18 века появился корпус по красной линии Никольской улицы, позже они были объединены в каре с небольшим внутренним двором. С северо-запада к нему примыкает двухэтажный дом причта несохранившейся церкви Троицы в Полях.
 
В 1770-е здесь находилась известная в Москве книжная лавка Кольчугина - комиссионера масона и просветители Н.И.Новикова. С 1808 года дом 23 принадлежал городской Ремесленной управе, сдававшей помещения в аренду. В 1836-м здесь жил Николай Станкевич, у которого регулярно собирались Белинский, Кольцов, Аксаков и другие известные деятели эпохи.
 
По всем архивам это место пустовало до второй половины 18 века. Материалы относительно недавнего обследования определяют дату строительства подвала как 1756-1835 гг., а верхние этажи датируются ещё более поздним временем. Однако сегодня большемерная кладка 17 века видна невооруженным глазом. Москве известны подобные прецеденты – например, дом Трубецких-Бове в Петровском переулке. По документам он не мог существовать ранее 18 века, а на деле оказался роскошной постройкой раннепетровского времени. Кто знает, какими мотивами руководствовались сотрудники тогдашнего БТИ, ненанесшие строение на карту города. Может быть личной договорённостью с владельцем, а может быть тем, что после очередного пожара оно пребывало в руинах и не представляло интереса для новых застройщиков.
 
В северной части здания сохраняются значительные по объёму части гражданской постройки 17 века, высотой в два или три этажа. Венчающий карниз палат проходит в уровне фронтонов окон второго этажа нынешнего здания; под домом имеется подвал, судя по материалам обследования, его своды перестроены в более позднее время. Судя по приросту культурного слоя, изначально подвал должен был находиться выше уровня земли. Сейчас со стороны Театрального проезда можно наблюдать большемерную кладку, срубленные лопатки и карниз-поребрик. Не исключено, что на фасадах палат, обращенных внутрь поздних пристроек, могут сохраняться фрагменты наличников. Внутри дома наверняка будут обнаружены следы срубленных сводов и откосы древних дверных и оконных проёмов.
Открытие такой значительной постройки допетровского времени было бы удивительно для любого района старого города, но для Никольской, насквозь исследованной на протяжении 20 века, это совсем уж нечаянная радость.
 
В ту пору здание получило причитающиеся эпохе классические фасады, частично зафиксированные на чертеже 1866 года. К 1890-м дом, обращённый на три стороны (на Никольскую, в проезд к церкви Троицы в Полях и к Китайгородской стене), получил существующую внешнюю отделку.  С начала 1930-х до конца 1940-х в доме размещалась Военная коллегия. Вопреки городским легендам, этот дом, скорее всего, не является “расстрельным” - приговоры приводились в исполнение по соседству, в доме на углу Б.Лубянки и Варсонофьевского переулка.
 
цитаты из статьи сопредседателя общества “Московский Мемориал” Я.З. Рачинского:
 
«Военная коллегия на протяжении многих лет выносила приговоры наиболее известным деятелям, будь то артисты или ученые, военные или руководители промышленности, священнослужители или адвокаты. Среди приговоренных Военной коллегией к расстрелу (только в Москве) – писатели И.Э.Бабель, И.И.Катаев, Б.А.Пильняк, С.М.Третьяков, Б.Ясенский, режиссер В.Э.Мейерхольд, маршалы М.Н.Тухачевский и А.И.Егоров, маршал авиации С.А.Худяков, крупнейшие ученые Н.Д.Кондратьев, Е.Д.Поливанов и Р.Л.Самойлович, члены политбюро Н.И.Бухарин, Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, С.В.Косиор, А.И.Рыков, В.Я.Чубарь, полный состав правительства Монголии, 25 союзных наркомов и 19 республиканских, 13 командармов, 43 комкора, 85 комбригов, свыше 100 профессоров, более 300 директоров ведущих предприятий…"
 
Военная коллегия в эти годы была центральным узлом механизма репрессий… По воспоминаниям Льва Разгона, самое страшный ответ, который можно было услышать в справочной НКВД на Кузнецком мосту, это “справочная Военной коллегии”. Справочная помещалась в том же доме на Никольской, и здесь тысячи людей получили лживый ответ “десять лет без права переписки”.
До сих пор в России не существует ни одного музея или памятника федерального значения, посвященного жертвам репрессий.
 
Здание не подвергалось кардинальным ремонтам и перепланировкам. Исследователи, наблюдавшие дом в 1990-е, утверждают, что сохранился зал заседаний коллегии, кабинет Ульриха, парадная лестница и прочие элементы, связанные с трагическими событиями конца 1930-х.